Как Армянка Анна Русь крестила

Великий князь Киева Владимир Святославович отправляется со своим многочисленным войском на Византию и берет приступом город Корсунь и через послов объявляет императору Византии Василию II Болгаробойца, что желает жениться на его сестре и в случае отказа возьмет Царьград. По настоянию брата юная Анна отправилась в Корсунь, в сопровождении духовенства и приближенных. Анна поставила условием брака крещение Владимира и Руси. Условие было принято — она согласна выйти замуж за Владимира, во крещении Василия. Заметим, «Василий» — это имя царствующего брата Анны.

Примечательно, что Анну называют в русских летописях «греческой царевной», и это соответствует ее византийству, но, подчеркиваем, сама она армянка, как и ее брат, поэтому ее сопровождают в Корсунь священнослужители-армяне, которые и проводят в 988 году Крещение Руси. Справедливость требует признать, что образ византийской царевны, а затем русской великой княгини Анны незаслуженно остается в тени, в то время как Ольга и Владимир в связи с крещением Руси причислены к лику Святых.

Великий князь Киева Владимир Святославович

Ведь именно Анна уговаривала поторопиться с крещением Владимира, который страдал глазами и почти ослеп (после крещения он выздоровел). Образ царственной юной армянки из Константинополя, уехавшей на чужбину ради выполнения христианского долга — крещения языческой страны, где ее ожидали опасности, непонимание, вражда, равнодушие к христианским святыням, может быть, потому, что ее подвиг совершался скромно и в обычной повседневности, не только не оценен по достоинству, но и предан забвению...

А великая княгиня Ольга, бабка Владимира, так и не сумевшая склонить своего внука принять христианство, была погребена в Десятинной церкви, при раскопках которой впоследствии был найден ее саркофаг, выполненный из волынского шифера армянскими мастерами и украшенный армянскими орнаментами.

От брака великого князя Киева Владимира Святославовича и византийской царевны Анны родились Борис и Глеб, которые впоследствии были вероломно умерщвлены. Князья Борис и Глеб стали первыми русскими святыми, прославленными Церковью. Празднование памяти Бориса и Глеба 24 июля началось вскоре после сооружения в 1021 г. в Вышгороде первой церкви во имя Бориса и Глеба.

Анна, дочь византийского императора Романа II, появилась на свет 13 марта 963 года. Мать Анны происходила из семьи отнюдь не знатной, и звали ее Феофано. Лев Диакон, византийский священник и историк армянских кровей, описывал Феофано как «наиболее прекрасную, обольстительную и утонченную женщину своего времени, одинаково выделявшуюся своей красотой, способностями и непорочностью».

Дочь константинопольского харчевника Кротира, выходца из Армении, она наречена была в детстве Анастасией. Пленив обаянием и изяществом фигуры, равно как и белизной кожи,непорочностью, умом и грацией Романа, молодого наследника престола, она влюбила его в себя и завладела сердцем пылкого любовника. Ослепленный страстью к ее прелестям, тот напрочь забыл о своей законной супруге-малолетке Берте, внебрачной дочери короля Италии.

Роман встретил ее. Узнав о влечении сына, благородный отец Константин VII Багрянородный не пожелал оскорбить чувства своего наследника. К тому же будущая невестка сумела обаять своей красотой не только самого императора-василевса, но и императрицу Елену.

Хронист описывает юного василевса как статного красавца с копной светлых пшеничных волос, «римским носом» и выразительными глазами. Приятный в беседах, спокойный и розовощекий, он вызывал любовь у подданных и восхищение у женщин. Переняв от отца ученость, Роман II отлично владел словом и письмом. Со временем охота, игры в мяч, состязания на ипподроме и пиры оттеснили на задний план его занятия науками. .

Любитель бешеных скачек на породистых рысаках и неуемных плотских утех, Роман II 15 марта 963 года, вернувшись с охоты, занемог: смертельные спазмы душили его. Поговаривали, что Роман, процарствовавший всего четыре года, был отравлен. Но и за короткий срок замужества Феофано успела родить ему двух сыновей, Василия и Константина, и дочь Феофано. А буквально за два дня до внезапной кончины Романа молодая царица произвела на свет Анну.

Патриарх Константинопольский возвел Феофано в ранг регентши над ее несовершеннолетними сыновьями. В результате дворцовых интриг престолом завладел знатный полководец Никифор Фока, тотчас женившись на Феофано. Остается думать, что возвеличила Фоку именно она, дабы оградить своих детей и себя от посягательств. Hе устоял старый воин перед ее чарами. Ради нее он разгромил Багдадский халифат, захватил Крит и вторгся в Сирию…

В стенах дворца зрел заговор.Убийцы проникли в палаты Фока и безжалостно расправились с императором в его собственной постели.

Так в 969 году Иоанн I Цимисхий объявил себя императором.

Однако, едва утвердившись во всевластии своем, Иоанн не пожелал жениться на Феофано, но и выдворил ее за пределы столицы, сослав с шестилетней Анной на безлюдный остров в Эгейском море, в холодную келью. В неописуемой печали взирала Феофано с этого сурового берега на свои прежние чертоги, лелея надежду вновь вернуться туда. Ей даже удалось сбежать с острова и укрыться за стенами Святой Софии, но Цимисхию донесли о побеге, и он велел отправить Феофано с дочерью в отдаленный армянский монастырь.

По смерти 50-летнего Цимисхия в 976 году власть перешла к старшему сыну Феофано – Василию II, что позволило матери и сестре вернуться в императорский дворец.

Василий I, основатель династии, происходил из армян, обосновавшихся в Македонии, потому и в историографии эта византийская династия зачастую именуется «Македонской», а сам император – Василием I Македонянином. Авторитетные историки склонны именовать эту династию «Армянской», поскольку за два века ее пребывания у власти (867-1056), большая часть византийских императоров, военачальников и чиновного сословия имела армянские корни. В истории Византии Армянская династия осталась едва ли не самой великой.

О родословной Василия (Барсега) упоминается в одной из хроник. Император Константин VII Багрянородный , автор главы о Василии Македонянине, пишет, что предки его деда Василия перехоли из Армении в Византию еще во второй половине V века и обосновались в окрестностях Андриаполя, что в Македонии. Та же хроника содержит сведения о происхождении предков Василия I от армянского царя Тиридата из династии Династия Аршакуни (Аршакиды) 51—428.

С малых лет знакомый с тяжелым крестьянским трудом, Барсег – Василий рос красивым, энергичным и на редкость сильным. Еще ребенком с семьей и множеством других армян он попал в плен к болгарскому хану Круму. Несколько лет жил среди диких болгар-язычников, а вернувшись в Македонию, пошел служить к местному аристократу. На землю Константинополя ступил он . Слухи о рослом и статном богатыре дошли до императора Михаила III, и тот призвал его к себе на службу. Василий пришелся венценосцу по душе настолько, что тот объявил любимца своим соправителем и даже короновал его императорской короной в соборе Святой Софии…

Единолично правил Василий I с 867 года. 29 августа 886-го уже преклонных лет василевс скончался от кровотечения, вызванного ушибами на охоте, успев назначить армянина Заутца, тоже уроженца Македонии, опекуном своих сыновей Льва и Александра. Незадолго перед смертью император признал независимость Армянского государства Багратидов, а Константинопольский Патриарх Фотий I (877-886), этнический армянин (семья его отличалась знатностью, благочестием и образованностью), первым канонизировал в Византии Григория Армянского (Григория Просветителя, обратившего в 301 г. Армению в христианство).

Повзрослев, Анна заинтересовалась сочинениями своего прапрадедушки Василия I, адресованными сыну Льву, будущему императору Льву VI Философу, или Мудрому (886-912), человеку образованному, с широким кругом интересов, включавших и богословие. В этих трактатах – «Главы наставительные к сыну Льву» и «Другое наставление к сыну, императору Льву» – Анна черпала уроки практической морали.

Соправителем Льва Философа был Александр, переживший брата всего на год. Сын Льва VI, Константин VII Багрянородный, или Порфирогенет (появившийся на свет в Порфирной палате Большого императорского дворца, где рожать дозволялось лишь императрицам), единственный законный наследник власти в Византии, усидел на троне целых 46 лет.

Дед Анны Византийской, император Константин VII Багрянородный, страстный книголюб, наделенный к тому же литературным даром, оставил ряд трактатов по медицине, истории, агрономии и прочим наукам. Ни до него, ни после Византия не имела столь большого поборника и покровителя наук. Анна росла на его трудах – «Об управлении империей», «О фемах (фема – военно-административный округ в Византии. – М. и Г.М.)», «О церемониях византийского двора», на жизнеописаниях святых, любовно собранных воедино и обработанных ее славным дедом. При Багрянородном был открыт и скрипторий по изготовлению копий рукописей античных авторов. Особое восхищение Анны вызывали удивительные по красоте исполнения миниатюры из так называемой Парижской Псалтыри, доставшейся ей в наследство.

Фигура Константина VII Багрянородного буквально вырастала из хроник. Так Анна узнала, что ее венценосный дед пользовался любовью не только своих приближенных, но и простого люда, для которого строил лечебницы и приюты, наладил систему раздачи милостыни. Живо интересовался император и судьбами сидельцев своих тюрем и узилищ, пытаясь лично разобраться в деле каждого приговоренного. Многие, благодаря его прозорливости, были отпущены на свободу. Пресекал по возможности Багрянородный и всякого рода злоупотребления чиновников, стараясь назначать на должности людей честных и неподкупных. А еще имел обыкновение не упускать их из виду.

Летом 955 года в Константинополь, именуемый русами Царьградом, из Киевской Руси, где поклонялись языческим богам, прибыла княгиня Ольга. После гибели в 945 году мужа, князя Игоря – сына летописного основателя государственности Руси – Рюрика, она взяла бразды правления в свои руки.

«Направилась Ольга в Греческую землю и пришла к Царьграду, – говорится в летописи. – И царствовал тогда цезарь Константин. И пришла к нему Ольга. И увидел царь, что она прекрасна лицом и разумна. Удивился живости ума и сказал ей: «Достойна ты царствовать с нами в столице нашей». Она же, уразумев смысл сказанного, ответила царю: «Я – язычница. Если хочешь крестить меня, то крести меня сам. Иначе не крещусь». И крестил ее царь с патриархом. Просветившись же, она радовалась душой и телом. И наставил ее патриарх в вере и сказал ей: «Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя русские сыновья и твои потомки».

Русская княгиня приняла Святое Крещение под сводами собора Святой Софии. Ее восприемником был дед Анны – Константин VII Багрянородный. Вместе с княгиней Ольгой (в крещении Еленой) приняла Святой Крест и вся ее свита – бояре, купцы, стражники и их жены, что не преминуло сказаться на характере отношений между Киевской Русью и Византией.

А вот как это событие подано историком С.М. Соловьевым:

«Император Константин Багрянородный, – говорит предание, –предложил Ольге свою руку; та не отреклась, но прежде потребовала, чтоб он был ее восприемником; император согласился, но когда после таинства повторил свое предложение, то Ольга напомнила ему, что по христианскому закону восприемник не может жениться на своей крестнице. «Ольга, ты меня перехитрила!» – воскликнул изумленный император и отпустил ее с богатыми дарами… По возвращении в Киев Ольга начала склонять сына Святослава (отца Крестителя Руси Владимира. – М. и Г.М.) к принятию христианства, но он и слышать не хотел об этом; впрочем, кто хотел креститься, тому не запрещали, а только смеялись над ним…»

Однако другой историк, Н.М. Карамзин, выказал сомнение в достоверности сообщения летописца:

«Во-первых, Константин имел супругу; во-вторых, Ольге было тогда уже не менее шестидесяти лет. Она могла пленить его умом, а не красотой».

Отошла правительница Киева Ольга в мир иной в 969 году. Плач по княгине стоял по всему Киеву. Убивались по ее кончине не только язычники, но и магометане, коих пригрела она и опекала. А что веру другую приняла, так на то ее княжеское было дело. Но более всего горевали по ней христиане, терявшие опору в жизни. Княгиня завещала тризны по ней не справлять и кургана над нею не насыпать. Деньги на помин своей души она заблаговременно отослала Константинопольскому Патриарху.

Отпевал Ольгу, первую особу княжеских кровей, поцеловавшую Крест, христианский священник. Причислена к лику святых.

Сын княгини Ольги – Святослав, как истинный язычник, был многоженцем. От разных женщин народил он троих сыновей – Ярополка, Олега и Владимира. Матери первых двух были его законными женами, а Владимир родился от наложницы Малуши, ключницы княгини Ольги.

С гибелью Святослава власть в Киеве перешла к Ярополку. Его тяга к христианству раздражала язычников-древлян, и он пошел войной на них. И побил их. Олег, брат его, переметнувшийся к древлянам, пал в бою. Прознав о гибели Олега, Владимир ушел из Новгорода «за море» к варягам. Ярополк поставил своего наместника править в Новгороде. Так Русь на время объединила земли свои.

Тем временем, возмужав, Владимир, ведя за собой сильную варяжскую дружину, овладел Новгородом. Меж тем положение Ярополка в Киеве становилось все более шатким. Да его ушей дошло, что зреет заговор против него. И он оставил стольный град. Люди Владимира присоветовали Ярополку пойти к брату и помириться с ним. Но едва тот переступил порог палат Владимира, как стражи князя пронзили Ярополка мечами.

Единолично править на Руси начал Владимир в 980 году.

Обретя власть, первым делом князь воздал почести главному языческому богу Перуну, поставив на холме близ теремного дворца его статую. Перун был выточен из дерева, голова у него была из серебра, а ус – золотой. Впервые за долгие годы в жертву Перуну были принесены живые люди, среди них – несколько христиан.

Желая раздвинуть пределы своего княжества, ходил Владимир войной на поляков, отобрав у них города, подавил мятежных вятичей, одолел и ятвягов, прирезав их земли к своим. После покорились ему радимичи и волжские булгары…

В 986 году устроил Владимир в Киеве «парад» религий. Позволение Магомета иметь много жен пришлось князю по душе. Но, узнав об обряде обрезания, запрете есть свинину и не пить вино, больно огорчился.

– Питие – веселие Руси, – произнес он и велел магометанам убраться.

Припали к его ногам хазарские иудеи, сказав, что в их вере хранят субботу, не едят свинины, зайчатины и совершают обряд обрезания.

– В Иерусалиме, да только разгневался Бог на отцов наших за их грехи и рассеял по миру, – ответили евреи.

– Других поучаете, а сами Богом отвергнуты и по земле рассеяны. Будь закон ваш прав, вы бы на своей земле сидели.

Поведали ему о вере своей и немцы-католики, посланцы Папы Римского. Рассказали, что у них принято «поститься по силе, а если кто ест или пьет – то все во славу Божию».

– Идите, откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли вас!

И тут вышел вперед греческий философ-проповедник. Он опроверг заблуждения всех, кто соблазнял князя своей верой. Настрой христианского православия Владимиру по нраву пришелся: «Если кто перейдет в нашу веру, то, умерев, снова восстанет, и не умереть ему вовеки; если же в ином законе будет, то на том свете гореть ему в огне».

И отправил Владимир старцев своих по странам – наблюдать разные религии.

– Бабка твоя, мудрейшая Ольга, не приняла бы закон греческий, будь он плох. Византия знает, кому молится.

Имя Ольги, принявшей православие, и желание встать в один ряд с византийскими императорами возобладало во Владимире и взяло верх…

Смерть бездетного Иоанна I Цимисхия открыла путь к престолу сыновьям Романа II – Василию и Константину. Старший из наследников войдет в историю как Василий II Болгаробойца (976-1025), а младший как Константин VIII (976-1028).

Голубоглазый, с чуть изогнутыми бровями, невысокого роста Василий II отличался прямой осанкой, физической силой, умением ездить верхом и владеть оружием. Родовой инстинкт, присущий отпрыскам Армяно-македонской династии, обязывал 18-летнего царя напоминать окружению своему – кто правитель в Византии. Вернув мать во дворец, он тем не менее и близко не подпустил ее к делам империи.

Царствование Василия II Болгаробойцы (прозван Булгароктоном или Болгаробойцей за свирепость, проявленную в войнах с Болгарией) было отмечено изнурительными войнами и мятежами. В год его восшествия на престол первым поднял голову военачальник Варда Склир, родич Цимисхия, подмяв под себя все азиатские фемы. Василевс наслал на него другого Варду, Фоку – племянника Никифора II Фоки. Тот в 978 году усмирил мятежника Склира, бежавшего к арабам. Но Склир спустя 9 лет, уже глубоким стариком, объявился вновь в пределах византийской державы.

Двинув свои отряды против Варды Склира, Варда Фока в августе 987 года нежданно провозгласил себя императором, хитростью захватил того в плен и, объединив оба войска, пошел на Антиохию, которой овладел к исходу года. Когда мятежники подступили к стенам Хрисополя, отделявшего Босфорский пролив от Константинополя, когда возникла угроза захвата столицы, Василий II обратил взор на север, ища помощи у «варвара» Владимира Святославовича, великого князя Киевского. Император напомнил Владимиру о греко-русском договоре 954 года князя Игоря с Византией, где прописан пункт о взаимопомощи. «И истощились богатства его (Василия), и побудила его нужда вступить в переписку с царем русов. Они были его врагами, но он просил у них помощи», – пишет о событиях 980-х годов арабский историк Яхья Антиохийский. Владимир обещал поддержку, но при условии, что Василий II и Константин VIII отдадут ему в жены свою сестру Анну.

Дерзость по тем временам была неслыханной. За «презренных» и ноземцев византийских принцесс выдавать замуж не принято было. Было к тому еще одно препятствие: Владимир был язычником. Однако безвыходность положения вынудила императоров смириться. Венценосцы дали согласие на брак, если русский князь примет крещение и женится на ней по христианскому обряду.

Русская дружина в шесть тысяч воинов встала на защиту Царьграда. В апреле 988 года она вместе с верными Василию II силами разгромила войско Варды Фоки. Мятежник Варда Склир склонил голову перед императорами и повинился.

Приняв помощь от Киевского князя, братья-императоры тем не менее не очень-то торопились. Они мечтали пристроить сестру куда получше. А сватались к византийской принцессе – голубоглазой и ладно сложенной красавице – отовсюду.

В своем трактате «Об управлении империей» дед Анны, Константин VII Багрянородный, выразил отношение правителей Византии к династическим бракам с варварскими северными народами, в числе которых упомянул и русов, так:

«Если когда-либо народ какой-нибудь из этих неверных и нечестивых северных племен попросит о родстве через брак с василевсом ромеев, то есть либо дочь его получить в жены, либо выдать свою дочь, василевсу ли в жены или сыну василевса, должно тебе отклонить и эту их неразумную просьбу… Поскольку каждый народ имеет различные обычаи, разные законы и установления, он должен держаться своих порядков, и союзы для смешения жизней заключать и творить внутри одного и того же народа».

При этом Багрянородный исключение сделал для правящих домов Западной Европы, «франков».

О вынужденных уловках василевсов, связанных со сватовством Анны, руки которой просил один из болгарских князей, пишет на рубеже Х-XI веков и армянский историк по прозвищу Асохик (Степанос Таронаци):

«…царь Василий отправил митрополита Севастии в страну Булгаров водворить мир. Булгария просила царя Василия отдать сестру свою замуж за ее царя. Император в сопровождении митрополита отправил какую-то женщину из своих подданных, похожую на сестру свою. По прибытии той женщины в страну Булгаров, узнали, кто она, и потому осудили митрополита как прелюбодея и обманщика; цари булгарские сожгли его, обложив хворостом и соломой».

Заподозрив Василия II с братом в нежелании выдать за него Анну, возмущенный лукавством императоров, Владимир, желая подхлестнуть их, выступил с походом на «град греческий», древний Херсонес, именуемый у русских – Корсунь (сегодня это часть города Севастополя). При осаде Херсонеса, как гласит летопись, «не можате взятии: бе бо крепок град, и воинство в нем греческое мужественно».

Но некто пустил в стан русичей стрелу с запиской на пергаменте: «Князь! Перекопай и перейми воду из колодца, который лежит от тебя к востоку. Нет в Корсуни иных колодцев, кроме этого». Князь оставил город без воды и через пару дней тот открыл ворота.

Из Херсонеса Владимир отправил братьям-василевсам послов с угрожающей грамотой: «Коли не отдадите Анну за меня, то сотворю со столицей вашей то же, что и этому граду». И пришел ответ князю: «Ежели примешь крест и будешь единоверцем с нами, отдадим тебе сестру. А язычником останешься, так нам лучше всем полечь в бою, чем души наши обречь на муки вечные».

«Пришлись по сердцу мне вера ваша православная, – отписал Владимир в Царьград, – и служение приму, и пускай священники ваши, что придут с Анной, покрестят меня и народ мой».

Решающим доводом для Анны стали слова, влагаемые летописцами в уста братьев: «Может быть, обратит тобою Бог землю Русскую к покаянию, а Греческую землю избавит от ужасной войны. Видишь ли, сколько зла наделала грекам Русь?»

Памятуя о набегах русичей, Анна, «Греческому царству мира желая», воскликнула: «Да будет на то воля Господня». И покорилась судьбе.

Свадебная флотилия прибыла в Херсонес. На двух галерах приплыла Анна со священниками из армян, иконой Божией Матери греческого письма, многими святыми мощами и другими святынями. А еще везли золотые кубки. На третьей же, так и не достигшей берега, было вино, отравленное братьями, чтобы свадьба превратилась в оргию смерти. Принцесса Византийская сокрушалась, что ее не было на борту пропавшего корабля. Ей так не хотелось оказаться на чужбине.

Встречать невесту вышел на берег князь Владимир в расшитом золотом одеянии и с короной на голове. Она приглянулась ему сразу, да и он приятно поразил Анну.

Иначе описано прибытие Анны в Херсонес в другой летописи. Сойдя на берег, узнала принцесса Византийская, что Владимир захворал глазами, и так сильно, что едва мог видеть. И послала Анна к жениху своему сказать: «Если же не крестишься, то не избежишь недуга своего».

Вскоре в главном храме Херсонеса – в церкви Святого Василия – священники-армяне из Царьграда после оглашения крестили великого князя Киевского и нарекли его христианским именем – Василий. Возможно, Анна и подговорила святых отцов оказать ей эту любезность, назвав жениха именем старшего из ее братьев. И тут о, чудо! Прозрел Владимир. Прозрел и обнял Анну. Узрев благодать Божью, князь велел своей дружине и боярам, сопровождающим его, Крест принять. И, как точно отметил Карамзин, «он вздумал… завоевать веру христианскую и принять ее святыню рукою победителя».

Летопись гласит: «По крещении же Владимира привели царицу для свершения брака». Приняв Святой Крест, 33-летний Владимир взял Анну, 25 лет от роду, в жены.

Владимир велел отослать назад братьям-императорам все их подарки на свадьбу, прося передать василевсам, что ему хватит самого ценного из даров – прекрасной Анны.

Летописец упоминает, что после крещения и венчания «князь сам себя не узнавал»: с легким сердцем вернул Василию и Константину Херсонес как «вено», или выкуп за невесту. Тем более что выкуп такой платить было в обычае русичей. А в память о своем крещении князь заложил в Херсонесе храм во имя Святого Иоанна Предтечи. Эта женитьба обеспечила Владимиру власть над Русской церковью и независимость от Константинополя.

«А после, – говорится в летописи, – Владимир взял царицу… священников… мощи святых», прихватив с собой сосуды церковные и «иконы на благословение себе», и сопровождаемый дружиной, боярами и духовенством двинулся к Киеву.

Вернувшись в Киев, «матерь городов русских», великий князь первым делом собрал сыновей своих и крестил их в источнике, получившем название Крещатик.

Владимир назначил день всеобщего крещения киевлян и, как полагают, выпало это событие на 1 августа 988 года. По городу был оглашен указ: «Если кто не придет завтра на реку – богатый или бедный, нищий или раб – будет мне враг!»

«На другой же день вышел Владимир… на Днепр, – описывает летописец устроение князем крещения киевлян, – и сошлось там людей без числа. Вошли в воду и стояли там одни до шеи, другие по грудь… попы же совершали молитвы, стоя на месте».

«Собралось неисчислимое множество народа на указанный день и место. И сам великий самодержец со всем синклитом и освященным собором украсил присутствие великое сие действие и чудное позорище. При береге на плотах стоят облаченные священники и диаконы, река наполнена обнаженными людьми всякого возраста и пола: иные в воде по колено, иные по пояс, другие по шею – моются, купаются, плавают. Между тем читают крещальные молитвы; каждый при особливом погружении получает в крещение имя и помазание миром».

И повелел князь повсеместно крушить языческих идолов: одни были сожжены, другие изрублены в щепы. Главного же идола – Перуна – приказал привязать к хвосту лошади, стащить в Днепр, молотя по дороге палками для публичного поругания, а затем, привязав камень на шею, утопить в реке. Так оно и кануло в воду – русское язычество. Со слезами и воплями провожали Перуна те, кому еще не открылся свет истинной веры. Видя, как ниспровергают языческих идолов, митрополит Киевский восклицал: «Капища разрушаются и церкви поставляются, идолы и иконы святых являются, бесы убегают. Крест грады освящает».

Крещены были при Владимире, кроме Киева, еще и Чернигов – в 992 году – и Смоленск – в 1012-м. При Владимире же был поднят вопрос о недопустимости смертной казни. Князь назвал ее грехом перед Богом.

Владимир Святославович положил начало понятию «Великий князь Руси». «Владимир… скоро доказал, что он родился быть государем великим… Сей князь, названный церковью Равноапостольным, заслужил и в истории имя Великого», – отмечал Карамзин.

В византийских источниках за ним закрепилось имя – «могущественный василевс». Владимир начал чеканить монеты со знаками императорской власти – в царской одежде с короной на голове и скипетром с крестом в правой руке.

Перейдя в веру Христову и осознав, что у него одна жена – Анна, дарованная Богом, Владимир отрекся от трехсот жен, восьмисот наложниц (300 из них находились в Вышгороде, 300 – в Белгороде и 200 – в селе Берестове) и пятерых законных жен. «Всякая прелестная жена и девица страшилась его любострастного взора», – писал Карамзин. Всех жен и наложниц он отпустил на волю, кое-кого выдав за своих приближенных.

Первая из законных жен – Рогнеда, норвежка по рождению, была из варягов, дочерью польского короля Болеслава Храброго. За ней шли – Рагнвальда, дочь убитого Владимиром полоцкого князя из скандинавов, переименованная мужем в Гориславу; «грекиня» Юлия, бывшая греческая монахиня; «чехиня» Малфрида, сестра герцога Богемского Владивоя; «болгарыня» Милолика, дочь правителя Тырнова, столицы Болгарии.

«КНЯЗЬ ВОЛОДИМИР СО СВОЕЮ КНЯГИНЕЮ АННОЮ…»

Из православной Византии Анна привезла греческий церковный устав «Номоканон», который на Руси стали именовать – «Кормчая книга». Она и легла в основу Устава Русской церкви, созданного Владимиром и Анной, состоящего из трех частей. Этот факт подтверждает фраза Устава Владимира: «Се аз, князь Володимир, сгадав есми с своею княгинею Анною и со своими детьми…»

В первой части Устава говорилось о десятине, пожалованной великим князем в пользу церкви. Церковь Пресвятой Богородицы в Киеве, заложенную Анной, призванную стать местом служения митрополита Киевского и всея Руси, так и назвали – Десятинной. А на «Перуновом холме» встал храм Святого Василия.

Десятинная церковь строилась, скорее всего, по образцу Фаросской церкви при Большом императорском дворце в Константинополе, куда любила ходить на молебны Анна. И хотя ни Фаросская, ни Десятинная церкви не сохранились, археологам удалось воссоздать их внешний вид. Церковь длиной 27 метров и шириной 18 была увенчана пятью большими куполами. Ее украшали фрески и мозаики из разноцветного стекла, а также яшмы. Из-за обилия мрамора на полу и возносящихся ввысь колонн с резными капителями современники именовали Десятинную церковь «мраморяной». Мрамором же были отделаны парапеты у хор, алтарная преграда и карнизы у главных окон. Пол алтаря, помимо разноцветных мраморных плиток, выложен был из муравленого кафеля. Само здание было сложено из плоских тонких кирпичей, замазанных белой штукатуркой.

Строили церковь мастера из Византии и, не исключено, из Закавказья. На что указывают вкопанные в фундамент и залитые цементирующим раствором бревна. Они-то и не давали церкви сползти с глинистого откоса к Днепру.

Княгиня Анна ввела в церковный обиход ежегодное празднование дня Успения Богородицы – сразу же по завершении осенью 996 года строительства Десятинной церкви. По настоянию княгини Владимир приобрел скит для русских монахов на святой горе Афон. Она же пеклась об устройстве больниц и богаделен, заботясь о пропитании неимущих киевлян.

От Анны пошла на Руси и мода на украшения из стекла. Византийские мастера, занимавшиеся варкой стекла для витражей Десятинной церкви, отдавали отходы в виде капель разноцветных всевозможных форм и размеров местным умельцам, которые, придав им оправу, превращали те в украшения.

Что до главной миссии Анны, то завет братьев-императоров она выполнила сполна и стала первой просветительницей на Руси. Ее стараниями создавались специальные училища для обучения русских священников. Иконы и церковная утварь, привезенные Анной из Византии, стали эталоном для копирования их русскими живописцами и ремесленниками. Занималась просветительством Анна и в великокняжеской семье: все сыновья Владимира охотно приняли христианство и стали распространять его в своих владениях. Даже Рогнеда, одна из бывших жен Киевского правителя, превратилась в ревностную христианку и по примеру Анны принесла новую веру на Полоцкую землю. Позже Рогнеда откроет первый женский монастырь на Руси и первой же примет постриг.

Армянская принцесса Анна родила первых русских святых — Бориса и Глеба

Армянская принцесса Анна родила первых русских святых

По дружному мнению всех авторитетных ученых, именно при Армянской династии Византийская империя достигла наивысшего расцвета и могущества. После ее ухода началось падение империи…

В трудах представителей советской и российской исторической школы в отношении императоров, правивших Византийской империей в 867-1056годах, используется термин «Македонская династия». В не русскоязычной исторической литературе применяется в основном термин Армянская династия (Armenian dynasty).

Сторонники использования этого названия — а их подавляющее большинство в мире — считают, что оно более точно, чем термин «Македонская», так как при этой династии десятки византийских императоров, в том числе основатель династии — Барсег-Василий I, а также многие представители военной элиты и чиновничества империи имели исключительно армянское происхождение.

По утверждению П. Хараниса — авторитетного византиниста, специализирующегося на вопросах исторической демографии, каждый император на византийском троне — от начала царствования Василия I до кончины Василия II — имел армянское или частично армянское происхождение. По дружному мнению всех авторитетных ученых, именно при этой династии Византийская империя достигла наивысшего расцвета и могущества.

Остается только гадать, почему российские историки избегают названия Армянская династия (Armenian dynasty)…

Комментарий Вне Строк: Потому, что по утверждению Багдасарова и иже с ними, Россия является право преемницей Византийской империи. По этому любое напоминание об армянских правителях Византии делает теорию Багдасарова и иже с ними не правомерной — читай не законной.

В 395 году н. э. умер последний император единой Римской империи –Феодосий Великий, и Римская империя раскололась на Восточную часть и Западную. В Западной Римской империи, в Риме, царствовал один сын Феодосия – Гонорий, а в восточной, в Константинополе, другой его сын –Аркадий.

Восточная Римская империя получила наименование Византийская от первоначального названия Константинополя – Византия, ныне это Стамбул, второй по значению город в Турции.

Западная Римская империя пала под ударами северных племён, а Восточная (Византия), где власть делили между собой два её основных этноса – греки и армяне, стала усиливаться. Византия вела настолько успешные войны, что отвоевала у северян, персов и арабов почти все владения Римской империи и стала сверхдержавой того времени.

Балканы, Малая Азия, Малая Армения и часть Великой Армении, Грузия, Сирия, Палестина, Италия, юг нынешней Франции, Испания, Португалия и вся северная Африка – вот что имела Византия в период своего наивысшего могущества.

Средиземное море от побережья Киликии до Гибралтарского пролива было фактически внутренним морем империи. Византия владела также полуостровом Крым и частью северного побережья Чёрного моря.

На страже этого могущества стояли прекрасно вооруженные и вымуштрованные греко-армянские легионы и военно-морской флот, имевший в своём составе только крупных боевых судов до 250 единиц.

Византийцы стали общаться со славянами с момента их появления на исторической арене ещё до прихода Рюрика и варягов, с возникновением города Киева – матери городов русских, 1500 лет назад.

В IX веке началось формирование древнерусского государства, где преемники Рюрика стали налаживать отношения с Византией. Времена сотрудничества нередко прерывались войнами.

В описываемый период Великим князем Киевским был Владимир Красное Солнце – внук Великой княгини Ольги, сын Великого князя Святослава и рабыни Малки (Малушки). Ещё до 988года, до Владимира, его бабушка — Великая княгиня Ольга — побывала в Византии и приняла христианство.

Теперь нужно обратить внимание, кто же с такой настойчивостью пытался христианизировать Киевскую Русь, кто конкретно правил Византией в этот период.

Это были представители одной правящей династии -прославленной Армянской (Македонской) династии византийских императоров, родоначальником которой был Василий I Армянский (Македонский), армянин по национальности, происходящий из рода армянских царей, который так и назывался – Армянские Аршакиды.

А название Македонская династия получила потому, что начала восхождение к императорской власти из фемы (административной единицы Византийской империи) под названием Македония.

Интересен тот факт, что, став самодержавным единоличным правителем Византийской империи, Василий I приехал в армянские провинции империи, находящиеся в Малой Азии и крестился в армянской церкви по армянским обычаям. Это был период наивысшего расцвета и могущества империи.

Потомки и преемники основателя династии — Барсега-Василия — достойно продолжили его дело. Крёстным отцом Великой княгини Ольги был Константин VII Порфирородный (Багрянородный) — этот император был автором трактатов «Об управлении государством», «О церемониях» и т.д.

Ещё один император Иоанн I Цимисхий (Чэмшкик, на западно-армянском диалекте) нанёс тяжелое поражение Святославу на Балканах под крепостью Доростол. В 988 году в Византии правил Василий II Болгаробойца, И он, и его сестра – прекрасная принцесса, Анна руки которой добивались многие правители Европы и восточных стран – были этническими армянами.

***

Неоспоримым является тот факт, что правитель Киевской Руси — Владимир, уже женатый на Рогнеде по языческим обычаям (по другим данным, он был многоженец, а наложниц была не одна сотня) начал войну с империей, возжелав сестру византийских императоров Василия II Болгаробойцы и Константина VIII – принцессу Анну.

Этот брак сразу же выдвинул Владимира в первый ряд земных правителей, а влияние Киевской Руси значительно усиливалось. Брачное предложение киевского князя рассматривалось длительное время, и сестра византийских императоров – принцесса Анна поначалу была против этого брака, так как ходили слухи о многочисленных наложницах Владимира. Но родственники Анны смотрели на этот вопрос через призму геополитики.

Багрянородная Анна с армянским упрямством долго отказывалась выйти замуж за Владимира, доколе последний не принял крещение по христианским обычаям. Армянская принцесса поставила жесткое условие перед Владимиром: он должен был креститься, стать христианином и отвергнуть языческих идолов.

Владимиру ничего не оставалось как принять крещение и отказаться от своих многочисленных языческих жен, не говоря о нескольких сотнях наложниц. Он смиренно ответил согласием, и Анна отправилась в Киев, где стала его супругой.

С этого момента Киевская Русь была христианизирована и вошла идеологически в сообщество передовых стран Европы, а правящие круги Руси породнились с правителями одной из самых могущественных держав мира. При крещении Владимир получил имя своего армянского шурина -Василий.

После этого Владимира стали называть Крестителем, а впоследствии он был канонизирован – стал святым. Владимир подарил Василию II шесть тысяч русских воинов, которые были размещены в армянской крепости Баберд и использовались императором для борьбы с внешними и внутренними врагами.

Анна родила Владимиру Бориса и Глеба – первых русских святых и дочь Марию, которая вышла замуж за польского короля. Борис и Глеб погибли во время смуты после смерти их отца — Владимира. Что касается Марии, то не исключено, что именно её под именем Людмилы изобразил А.С. Пушкин в своей поэме «Руслан и Людмила». Скорее всего, Людмила – это было её языческое имя, а Мария – христианское.

В 1056 году Македонская, а на самом деле Армянская династия в Византии сошла с исторической арены, к власти пришёл Константин Мономах, а в Киевской Руси через его внука Владимира Мономаха — Мономаховичи.

Но христианство, православие, привнесённые на Русь армянской принцессой Анной и ее братьями – осталось. Впоследствии, после ухода с исторической арены Армянской династии, начался упадок империи — Византия «съёжилась» до границ Греции, пока окончательно не пала под ударами турок в 1453 году.

В летописях Анну именуют «грекыня», «греческая царевна». Исторические архивы позже многократно «подчищались». К сожалению, армянская принцесса и её братья Константин VIII и Василий IIБолгаробойца, происходящие из рода Армянских Аршакидов, оказались несправедливо забытыми. Хотя именно им Россия, а также Украина и Белоруссия обязаны наличием христианской веры.

***

Армяне стали компактно проживать на территории Византии с IV века, и вплоть до XIII века их присутствие в империи продолжало возрастать. Этому процессу способствовало несколько факторов. Во-первых, нестабильное положение в самой Армении, постоянно находящейся в состоянии конфликта с более могущественными соседями. Во-вторых, потеря Арменией своей государственности после ее раздела между Византией и Персией.

Оказавшиеся не у дел, армянские князья, привыкшие к военной и административной службе, устремились в Византию, надеясь там использовать свои знания и таланты. Перебирались они на Запад не одни, а со своими домочадцами, крестьянами и вооруженными боеспособными личными отрядами.

Отметим, что и политика Византии способствовала переселенческим процессам, так как многие императоры любили проводить подобные акции, переселяя армян, к примеру, в Македонию, а славян — в Малую Азию.

Известны примеры массовых перемещений армян на Кипр, Крит, на Балканы и в Киликию, где возникали довольно-таки крупные как военные, так и культурные очаги.

Поселения армян на окраинах империи заложили фундамент возникновения немного устройства в Византии, так как поселенцы в своей массе были теми самыми привязанными к земле воинами, получившими название стратиотов.

Что касается военных, то начиная с зарождения империи, все Византийские монархи набирали своих телохранителей и дворцовую гвардию исключительно из армян.

Эта тенденция еще более усилилась, когда престол стали занимать представители армянских царских или княжеских родов. А опорой императорской власти были именно те подразделения, которые располагались в Константинополе.

Армянские отряды, особенно конницу, принимали в Византии с распростертыми объятиями, давая высокие звания и посты их командирам, поощряя хорошими вознаграждениями воинов.

Такое отношение к воинству Армении было неслучайным: армянская конница в античные времена и в средние века считалась непобедимой и была в почете еще со времен древнего Рима — ее поддержкой всегда стремились заручиться правители как Запада, так и Востока.

Крупные армянские соединения в различные периоды императоры размещали не только в столице и на Востоке: в Сирии, Киликии, Каппадокии, Анатолике, Армениаке и Опсикие. Известны армянские военные поселения в Италии (Равенна) и на Сицилии.

При Юстиниане Iнаходившиеся на Аппенинском полуострове несколько полностью укомплектованных армянами армий освободили Италию от готов, а их знаменитый военачальник Нерсес стал правителем этой западной провинции.

Пользовались большим уважением воины-армяне в Болгарии и Северной Африке. О бесстрашии армянских соединений ходили легенды. За время существования Византии, более сотни армян-военачальников вошли в историю, как великие полководцы, командующие армиями, флотом, стратиги фем.

Добавим, что кроме императоров и военачальников, большую роль в жизни Византии играли армянское чиновничество и купечество. Многочисленные армяне-ученые преподавали в университете, в школах и монастырях, писали исторические и философские труды.

Немало армян занимало высокие духовные должности, а несколько из них побывало и на Константинопольском патриаршем престоле. Особую славу приобрели армянские строители, художники и архитекторы, руками которых было воздвигнуто множество великолепных сооружений.

Особой строкой необходимо упомянуть и об армянских вельможах. В своем большинстве являясь потомками древних родов, они постепенно переселились в Византию, а уже оттуда — по всей Европе, где вошли в родство со многими известными фамилиями, вплоть до царских. Армянское дворянство сыграло значительную роль в истории Болгарии, Румынии, Венгрии, Польши, Грузии, выдвинув из своих рядов правителей, видных военачальников и дипломатов этих стран.

Ну и, конечно, велика ее роль в византийской истории, на престоле которой побывало, как минимум, свыше тридцати императоров, имеющих армянское происхождение, большинство из которых и являлись представителями этих родов.

Мы не включили в череду этих 30 императоров-армян представителей Аморийской (Фригийской) династии, хотя многочисленные факты периода их правления позволяют отнести и Аморийцев к выходцам из армянского рода. Приведем некоторые, из привлекших наше внимание, моменты.

Основатель династии Михаил в свое время начинал службу вместе со Львом Армянином у страгика Вардана. Вардан же, как и многие военачальники того времени, предпочитал окружать себя своими соотечественниками, в число которых, вероятнее всего, входил и Михаил Травл. Он был выходцем из города Аморий, являющегося центром иконоборчества. Иконоборческую же знать составляли в большей своей массе армянские вельможи.

Наставником сына Михаила, Феофила, был армянин Иоанн Грамматик. При его дворе расцвел талант другого ученого-армянина Льва Математика. Многие из военачальников императора Феофила были армяне и один из них, Самвел, однажды спас жизнь Феофила. Армянкой была и его жена -Феодора Мамиконян, а также зять императора.

При сыне Феофила -Михаиле III — политику при дворе определял его дядя Вардан. Второй дядя, Петрос — стратиг Фракийской фемы, ведал всеми военными делами. При содействии Вардана на патриарший престол был посажен философ Фотий, также имеющий армянские корни.

Именно этот патриарх способствовал возрождению константинопольской высшей школы, что постепенно превратило Византию в очаг просвещения и культуры на фоне варварства, царившего в те годы в приграничных странах.

Полководец Нерсес (478-568), будучи экзархом Италии, прославился не только как талантливый военачальник, но и как правитель, поощряющий и финансирующий строительство.

С его именем связывают основание города Медолианума — нынешнего Милана, а также возведение в Равенне нескольких церквей, считающихся шедеврами раннего средневековья. История сохранила имена и таких известных армян — экзархов Италии как Исаак Армянин (VII в.), Алессио (Алекс) и Мусселе (Мушег) (IX в.).

В Византии на начальном этапе ее истории не существовало наследственности царского престола. Любой узурпатор, захватив власть, становился законным императором. И это обосновывалось следующим образом: монарх правит при помощи Бога, а если его свергают, то значит, что Бог не с ним, и выбор Божий пал на узурпатора, которому и следует подчиняться.

Историк А. П. Каждан приводит интересную легенду, отражающую представление о связи, существующей между Богом и императором. «По его словам (императора Константина Багрянородного с армянскими корнями), император Константин, основатель византийской столицы и первый Василевс-христианин, получил от божьего ангела императорский наряд и корону, которые хранились в храме св.

Софии и служили облачением императоров по большим праздникам. Это было божественное облачение, подчеркивающее мистическую природу власти василевса. И вместе с тем император не имел права надевать эти одежды, когда ему вздумается или вынести их из храма, или изготовить подобные им: в противном случае его следовало подвергнуть анафеме.

Однажды император Лев IV нарушил этот запрет и вопреки воле патриарха облачился в божественные одежды; возмездие не заставило себя долго ждать — на лбу нечестивого императора вскочил карбункул, и вскоре Лев в страшных муках распрощался с жизнью. С тех пор император при коронации должен был приносить клятву, что он не станет нарушать порядков, установленных издревле».

Храм святой Софии в Константинополе является шедевром архитектурного мастерства. Он построен под руководством двух талантливых архитекторов, выходцев из Малой Азии. По версии многих историков, Анфимий из Тралл и Исидор из Милета были армянами.

Этот факт подтверждает и Стржиговский, утверждая, что «по своей концепции храм св. Софии — чисто армянский». Кстати, и восстанавливал этот храм после землетрясения 989 года армянский архитектор Тиридат. Анфимий и Исидор Младший участвовали и в возведении Церкви Святых Апостолов, служившей до XI века основным местом захоронения императоров Византии. После падения Константинополя в 1453 г. церковь была разрушена.

О многочисленности и силе армян Константинополя рассказывает Лев Математик, описывая эпизодические и редкие армяно-греческие столкновения в Константинополе в 967 году, когда были даже раненые с обеих сторон, и очевидцем которых он являлся. Масштабность междoусобиц столичных жителей свидетельствует о практически равном численном соотношении армян и греков.

В 778 году, когда Византия начала военные действия против арабов, из пяти византийских армий в четырех военачальниками были армяне:Артавазд Мамиконян, Тачат Андзеваци, Григор-Мушег Мамиконян и Варазтироц Багратуни.

В VIII веке армяне занимали в империи столько высших государственных должностей, что английский византиновед Биссель называет этот век «армянским веком». Подобное утверждение можно услышать и от другого известного ученого — Г. Финлея, подтверждающего, что греческий элемент в тот период играл второстепенную роль в армии и в политике, уступив первенство армянскому.

Греческий историк Г. Кедрини, сообщает, что в VIII-IX вв. численность армян в Понте была настолько велика, что старое название этой провинции вскоре забылось и ее называли Арменией.

Интересен рассказ средневекового историка Себеоса, описывающий эпизод из жизни византийского императора Маврикия. Великий правитель Византии, по утверждению историка, был непутевым Мориком из армянского Ошакана, которого отец выгнал из села, сказав, что он «никогда не станет человеком».

Приехав через много лет на Родину – в Армению, в село Ошакан, Морик, уже будучи императором, гордясь собой, обратился к отцу: «Видишь, отец, я стал императором!». На что старый армянин ответил: «Я ведь не говорил, что ты не станешь императором. Я говорил, что ты никогда не станешь человеком».

У того же Себеоса есть и интересные сведения о Смбате Багратуни, поднявшем восстание против Маврикия. Избежав, благодаря своей силе и ловкости смерти, после подавления мятежа, он вновь был обласкан императором и совершал чудеса храбрости, воюя в Ливии.

Но оттуда, минуя Константинополь, он отплывает в Крым и, высадившись с верным ему отрядом, направляется на север, где на берегу Днепра в 585 году основывает крепость Смбатас.

В дальнейшем на этом месте возник город Киев. Подтверждает это событие и одна из хроник императора Константина Багрянородного: «Русы… спускаются по реке Днепр и собираются в Киевской крепости, называемой Смбатас».

Знаменитый византийский историк Прокопий Кесарийский в своей «Тайной истории» пишет: «Византийская дворцовая гвардия состоит исключительно из физически здоровых и искусных воинов-армян. В дворцовую гвардию до императора Юстиниана I имели доступ только стратиоты-армяне».

После того, как Армения оказалась втянутой в сферу влияния Византии, курапалатами Армении были следующие представители знатных родов, игравших немаловажную роль при Константинопольском дворе: Давид Сааруни (632-635), Теодор Рштуни (636-643), Вараз и Смбат Багратуни (643-654), Амазасп Мамиконян (654-659), Григор Мамиконян (659-683), Ашот Багратуни (683-690), Нерсес Камсаракан (690-695).

При императоре Никифоре I (802 — 811) крупный мятеж был поднят стратигом Армениака Варданом, который провозгласил себя императором и со своими войсками предпринял попытку захвата власти. Но покинутый своими союзниками, был вынужден прекратить борьбу и постричься в монахи.

В период правления Михаила II Травла империю потрясло восстание Фомы Славянина, ранее служившего под командованием Вардана. Он заставил Антиохийского патриарха венчать его на престол и практически подчинил себе всю восточную Византию, кроме Опсикия и Армениака.

В дальнейшем, вынужденный переправиться во Фракию, Фома нашел поддержку именно у армян-переселенцев и у своих соплеменников-славян. Однако, в конечном итоге, ему не удалось взойти на трон, так как он не смог заручиться поддержкой ни греческого, ни армянского большинства империи. И, вдобавок к этому, Фому не признала столичная аристократия и не поддержало духовенство.

Самые ранние источники об армянских переселенцах датируются серединой V века. В них можно встретить сведения, касающиеся предков основателя Армянской (или Македонской) династии Василия — Барсега.

Источники сообщают, что через несколько лет после Аварайрской битвы двое армянских вельмож, Артаван и Газрик Аршакуни, из древнего царского рода, в 460 годы вместе со своими домочадцами переселились в Византию.

Император Лев I разрешил им поселиться в Македонии, где семья Аршакуни проживала сначала в городах Никея и Филиппополь, а потом переехала в Адрианополь, откуда и был родом Василий Армянин (Македонянин).

Многолетние войны, которые вел византийский император – этнический армянин Василий Булгарактон (Болгарабойца) в Х-XI вв. с Болгарией, связаны с именем болгарского царя Самуила.

Интересные данные приводит средневековый историк Асохик, утверждающий, что Самуил (Самвел) является выходцем из армянского гавара (области) Терджан. Вначале он со своим братом служил в одном из армянских подразделений византийской армии, отправленной Василием на войну в Тракию.

Вскоре Самуил с братом поднимают мятеж и переходят на сторону болгар. За годы борьбы с Византией он показал себя как опытный полководец и бесстрашный воин, заслужив уважение и доверие болгар, которые и избрали этого армянина своим царем.

Обнаруженная могила Самуила и греческая надпись на ней говорят о том, что отца его звали Никогайос, мать — Рипсиме, а брата — Давид. Имена, согласитесь, не являющиеся болгарскими.

Есть сведения и о том, что армия Самуила была болгаро-армянской, а всех взятых в плен в войне с Византией воинов-армян он сразу освобождал. Да и дочь свою он выдал замуж за сына Григория (Григора) Таронита (Таронци) — Ашота.

В хронике Матвея Эдесского приведено много официальных документов. Представлено там и письмо Иоанна Цимисхия — императора Византии армянского происхождения, к Ашоту III, царю Армении, в котором изложены подробности восточного похода василевса.

Оно довольно большое, и мы приведем лишь маленький отрывок из него, показывающий взаимоотношения между двумя монархами. «Ашоту, царю царей. Мой духовный сын!

Узнай о чудных делах Божиих, исполненных над нами, и о дивных наших победах… Ибо тебе, как христианину и верному другу царства нашего, будет приятно осведомиться об этом…».

В «Истории Византийской империи» Успенского о периоде, описывающем правление Михаила VII Парапинака, читаем: «Любопытно отметить, что самым важным лицом, защищавшим Константинополь, был Алексей Комнин, племянник бывшего царя Исаака, так как Михаил счел полезным войти в соглашение с этой семьей, для чего вызвал из ссылки вдову Иоанна Комнина Анну с сыновьями и выдал за старшего из них Исаака Ирину, племянницу императрицы Марии, дочери армянского царя Баграта IV».

Таких фактов в истории Византийской империи — великое множество. Мы привели лишь часть из них…

Фрагменты из книги “Армяне на Византийском престоле”. Москва. 2002 Автор: Ромэн Тер-Газарян